Январь 2012г. №219

18.01.2010

РУССКАЯ ИДЕЯ И СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТИЯ

В начале XXI века, как и сто лет назад, Россия вновь стоит перед выбором. Исчерпал свои ресурсы развития советский государственный социализм, на смену ему, судя по политике властей, приходит постсоветский государственный капитализм. Однако будущее России не предопределено, и  ни один серьезный ученый или ответственный политик не станет предсказывать, по какому пути она пойдет в начале III тысячелетия. 

Можно лишь утверждать, что выбор этого пути не будет случайным. Он органически связан с прошлым жизненным опытом, с происходящими переменами в жизни России, с реальной конкуренцией между «проектами будущего». Для того чтобы говорить о судьбе народа с тысячелетней историей, необходимо подняться над личными пристрастиями, корпоративными интересами, политической конъюнктурой, современным состоянием общественного сознания. «Ибо, – как писал В.С. Соловьев, – идея нации есть не то, что она сама думает о себе во времени, но то, что Бог думает о ней в вечности»(1).   

Что есть «Русская идея» 

В настоящее время русская идея в России ассоциируется в основном с теми общественно-политическими силами, которые являются носителями националистических или этатистских взглядов во всех их аспектах и оттенках. Между тем, поскольку данная идея по своему определению является общенациональной, ни одно политическое движение в России не может претендовать на монопольное владение ею. Национальная идея в российском обществе может быть осмыслена с позиций националистической, коммунистической, монархической и даже либеральной идеологии, каждая из которых может найти в ней нечто родственное. Представляется, что весьма перспективной могла бы стать социал-демократическая интерпретация этой идеи. 

«Я имею в виду вопрос о смысле существования России во всемирной истории»(2), – отмечал, размышляя о сущности русской идеи, В. С. Соловьев. И ее специфика сходным образом определялась выдающимися российскими мыслителями XIX – XX веков: Ф.М. Достоевским, В.С. Соловьевым, Н.А. Бердяевым и другими. Для них она состояла в неустанном искании высшей правды, которая может быть постигнута и осуществлена только в единстве, в соборности, что, по их мнению, станет вкладом России в спасение всего человечества. «Миссия русского народа, – утверждал Н. А. Бердяев, – сознается  как  осуществление социальной правды в человеческом обществе, не только в России, но и во всем мире»(3). Праведность, справедливость общественного и государственного устройства России обусловливается, согласно идеологам русской идеи, степенью их соответствия духу и ценностям христианского учения, но в реальной истории эти ценности могут находить социальное, чисто светское, даже секулярное выражение. 

В различные периоды русская идея как смысл исторического существования России представала в разных идеологических формулах («Новый Иерусалим», «Святая Русь», «Третий Рим», русский панславизм, советский коммунизм), но метаисторическая суть ее была одна: стремление к всеобщему постижению высшей правды (религиозной или социальной) и построению на ее основе идеального общества. Движение к этой возвышенной, но недостижимой в эмпирической истории цели являлось нравственным оправданием крестного пути России, придавало ей истинное мировое величие. Конечно, не один русский народ испытывал подобное стремление, но, пожалуй, нигде в мире искание социальной правды не имело такого трагического смысла. Особый, возвышенный характер ему придавало то, что, помимо готовности пострадать и умереть за правду, россияне искали «праведное царство» не только для себя, но непременно и для всего человечества. 

Крах коммунистического проекта общественного переустройства вызвал обоснованные сомнения в разумности данного исторического движения, подлинности особого пути России, обоснованности русской идеи.  В самом деле, разве очевидные противоречия между идеальной историей России, если бы наша страна была всегда верна ценностям русской идеи, и эмпирической ее историей, в которой приходилось и приходится отвечать на внешние и внутренние вызовы, не являются лучшим тому доказательством? На это можно возразить, что в данном отношении россияне немногим отличаются от народов, более «удачливых» по меркам эмпирической истории. Так, известно, что с XIX – XX вв. США «определили себя как защитников свободы и демократии во всем мире… Но, как заметил Роджерс Смит, "утверждение, что национальная идентичность Америки определяется исключительно американским кредо, в лучшем случае представляет собой полуправду". Большую часть своей истории американцы порабощали и угнетали чернокожих, уничтожали и третировали индейцев, тиранили иммигрантов из Азии, враждовали с католиками, препятствовали иммиграции из стран за пределами северо-западной Европы»(4). Между тем США без американской мечты – это уже не Соединенные Штаты. Россия без русской идеи, возможно, перестанет быть Россией. 

Русская идея и социал-демократия: есть ли общее? 

Какие перспективы открывает соединение на российской почве социал-демократического проекта общественного развития и русской идеи? На первый взгляд, триада ценностей современной социал-демократии (свобода, справедливость, солидарность) и высшие ценности русской идеи (правда, соборность, спасение) мало согласуются друг с другом. Однако следует иметь в виду, что в русской идее правда выступает как синтез истины и справедливости, а соборность мыслится как гармония единства и свободы. В то же время солидарность рассматривается социал-демократами как необходимое условие не только решения экономических, социальных и политических проблем внутри каждого общества, но и спасения всего человечества от угрожающих ему опасностей глобального характера. Поэтому корреляция между основными ценностями социал-демократии и русской идеи нарастает при переходе от конкретных явлений политической или экономической жизни к сущностным основаниям бытия и развития общества. 

Важным сходством между социал-демократией и русской идеей является также то, что обе идеологемы утверждают необходимый характер сочетания своих ценностей. Так, в русской идее соборность, получая мировоззренческое обоснование от правды, придает психологическое подтверждение ей самой, а спасение предстает тем «общим делом», которое соединяет всех в едином и свободном действии. Социал-демократическая идеология также не противопоставляет свои ценности друг другу, не возвеличивает одну посредством принижения других, а стремится к их оптимальному согласованию, видя в этом свое коренное отличие от представителей других идеологических течений. В «Декларации принципов Социалистического интернационала», единогласно одобренной делегатами XVIII конгресса Социнтерна в 1989 г. в Стокгольме, специально указывается на различие в трактовке и в единстве ценностей, существующее между демократическими социалистами и их оппонентами. «Либералы и консерваторы, – говорится в этом программном документе, – сделали главный акцент на индивидуальной свободе за счет справедливости и солидарности, в то время как коммунисты выступают за достижение равенства и солидарности за счет свободы»(5).      

Правда как справедливость, определяющая социальное выражение русской идеи, является одной из ключевых ценностей  социал-демократии. Не случайно в «Декларации принципов» Социнтерна демократический социализм характеризуется в целом как «непрерывный процесс социальной и экономической демократизации, наращивания социальной справедливости»(6). 

Социал-демократы понимают справедливость как признание равной ценности всех людей; равенство граждан перед законом; освобождение личности от всякой дискриминации; равенство прав и возможностей; оплату труда в соответствии как с осуществленными затратами, так и с качеством произведенного продукта; необходимую государственную помощь наиболее  нуждающимся членам общества и т. д. Кратко говоря, справедливость для них состоит в равенстве стартовых возможностей людей и неравенстве результатов их труда и вознаграждения, в свободе созидательной деятельности для одних и социальной защите для других («Сильному – работу, слабому – заботу»). Это понимание справедливости не противоречит русской идее, а в некоторых аспектах гармонично согласуется с ней. 

Справедливость = Соборность?

По всей видимости, именно социальная справедливость в настоящее время способна стать центром притяжения для свободы и солидарности, для утверждения которых в современном российском обществе ныне явно недостает необходимых политических, экономических и культурных основ. Вместе с тем, на основании такого подхода, представляется возможным дать социал-демократическую интерпретацию такой ценности русской идеи как соборность. Известно, что в русской религиозно-философской традиции «соборность означает сочетание свободы и единства многих людей на основе их общей любви к одним и тем же абсолютным ценностям»(7). Философы А. С. Хомяков, Ю. Ф. Самарин, В. С. Соловьев полагали, что такими абсолютными ценностями являются святыни православного христианства, а социально-историческую проекцию принципа соборности они видели во вселенских церковных соборах, древнерусском вече, русской крестьянской общине. Конечно, в эмпирической истории этих церковных и социальных институтов нередко имело место подавление личной свободы коллективным, корпоративным началом, в качестве которого выступали государство, церковь и община. Однако сама идея соборности может стать не только идеологическим абсолютом, но и практическим принципом, если удастся дать ей современное и цивилизованное выражение. В качестве ценностей, лежащих в основании светского варианта соборности, социал-демократы могут предложить социальную справедливость, гражданское согласие, общественную гармонию. 

Государство не самоцель

Социал-демократическая идеология сходна с русской идеей и в общей оценке роли государства в жизни общества. С точки зрения социал-демократов, государство является важнейшим социальным институтом, ценность и оправдание которого заключаются не в его собственном развитии, а в гармонизации противоречий в разных сферах и между сферами жизни общества и содействии повышению благосостояния граждан. Признавая опасность бюрократизации государства, социал-демократы, однако, полагают, что не следует отказываться от его регулирующих функций, направленных на поддержание и повышение жизненных стандартов, особенно в социальной сфере. При этом они выступают против его бесконтрольного вмешательства в политику и культуру и наращивания присутствия в экономике, утверждая в «Декларации принципов» Социнтерна, что «ни частная, ни государственная собственность сами по себе не являются гарантией экономической эффективности или социальной справедливости»(8). Современное государство социал-демократы рассматривают как необходимую ступень в эволюции социального государства и общества демократического социализма.      

Русская идея, вопреки расхожему мнению доморощенных этатистов, убежденных в том, что русский народ выше всего на свете ценит сильную государственную власть, также требует от государства общественного служения. Да, сильное государство необходимо, но оно существует не для собственного величия, а ради содействия обществу в исполнении им своего эсхатологического предназначения. Поэтому государственная мощь не цель, а средство, орудие для организации общественной, жизни на праведных, справедливых началах. Не случайно одна из самых афористичных русских народных пословиц гласит: «Не в силе Бог, а в правде». Конечно, в российской истории многократно сталкивались и, по-видимому, еще столкнутся «Русь, ищущая социальной правды, царства правды, с империей, искавшей силы»(9). Но государство, утратившее в общественном сознании верность своей «идее», лишалось, с народной точки зрения, смысла своего существования, а потому было исторически обречено. Поэтому  Московское царство, не сохранившее образ Святой Руси и не поднявшееся до «Третьего  Рима», уступило место Петербургской России. Поэтому пала трехсотлетняя монархия Романовых, не сумевшая ни объединить славян, ни создать истинно великую Россию. Поэтому распался Советский Союз, весьма далекий от идеала социальной справедливости и не оправдавший надежд на построение общества, с которого начнется «подлинная» история человечества. Так что государство, в свете русской идеи, служит не главным достоянием нации, но архитектором общества справедливости. 

Новое прочтение русского мессианства в контексте социал-демократического видения мира

Культурное освоение русской идеи социал-демократами могло бы помочь российскому обществу решить задачу необычайной важности. В течение веков осуществление этой идеи, т. е. искание социальной правды, универсальной всечеловеческой гармонии, осознавалось как всемирно-историческая миссия русского народа. Даже основатель нашего «западничества» П. Я. Чаадаев, пессимистично   оценивавший прошлое и настоящее России, относил русский народ к числу народов, которые «существуют ... для того, чтобы преподать великий урок миру»(10). Ф.М. Достоевский истово веровал, «что нищая земля наша, может быть, в конце концов скажет новое слово миру... что вмещать и носить в себе силу любящего и всеединящего духа можно и при теперешней экономической нищете нашей, да и не при такой еще нищете, как теперь»(11). Мессианское самосознание русского народа, как бы мы ни относились к нему сегодня, было одним из живительных источников его патриотизма. «...Патриотизм великого народа, – отмечал Н. А. Бердяев, – должен быть верой в великую и мировую миссию этого народа, иначе это будет национализм провинциальный, замкнутый и лишенный мировых  перспектив»(12).  

Один из трагических парадоксов нашей жизни состоит в том, что, в то время как для возрождения России жизненно необходимы новые творческие силы, немалое число россиян, особенно во время кризиса, испытывает комплекс национальной неполноценности, мучительно переживает, что живет в «стране дураков», в «обществе неудачников». По-видимому, ни одна политическая сила, будь она у власти в России сегодня, не смогла бы скоро обеспечить экономическое благосостояние общества и разрубить «гордиев узел» социальных проблем. Но успокоить возмущенную совесть нации, вернуть ей уважение к себе самой, открыть новые перспективы для исторического творчества – вот та великая задача, решение которой могли бы взять на себя российские социал-демократы как патриоты, искренне любящие свою страну. 

В отличие от национал-патриотов, акцентирующих внимание на национальной форме русской идеи, социал-демократы способны развить общечеловеческое содержание, заложенное в ней. Последнее совершенно необходимо сделать потому, что на различных этапах российской истории  русская идея в эмпирической жизни проявлялась весьма противоречиво. Согласно Н. А. Бердяеву, традиционно-русскому воззрению присущи, «с одной стороны, искание царства Божьего и целостной правды, способность к жертве и отсутствие буржуазности, с другой стороны, абсолютизация государства и деспотизм, слабое сознание прав человека и опасность безликого коллективизма»(13). О каждой политической силе, действующей в России, можно судить, в частности, по тому, что находит она для себя родственного в русской идее, какое наследство в ней она считает своим, а от какого отказывается. Социал-демократы могут обогатить русскую идею культурным влиянием современной западной цивилизации, оставаясь на своей национальной почве. Это потребует от них как приобщения к современным достижениям европейской культуры, так и сохранения близости к великой российской культуре, к ценностям, традициям и менталитету своего народа. По-видимому, возможно такое выражение русской идеи, которое представляло бы собой гармоничное сочетание свободы и солидарности, демократических ценностей и сильного государства, общечеловеческого и национального. Это подтвердило бы правоту Ф. М. Достоевского, видевшего силу духа русского народа в «стремлении ... в конечных целях своих ко всемирности и ко всечеловечности»(14). В настоящее же время следует, скорее, согласиться с В. Шубартом, который полагал, что «русская идея всечеловечности пока еще нигде не смогла найти воплощения в своей неискаженной чистоте и полноте. Хотя она постоянно выходит за пределы своей нации, но охватить человечество целиком ей пока не удалось»(15).  

      Союз социал-демократии и Русской идеи

При этом не следует обвинять социал-демократов в разыгрывании «русской карты». Им нет нужды ни заигрывать с русской идеей, ни эксплуатировать ее. Социал-демократы не являются ни националистами, возбуждающими эгоизм своего народа, ни космополитами, предавшими забвению кровную и духовную связь со своей родиной. В отношении к миру не надо уподобляться национал-патриотам, ибо только «ложный патриотизм  боится чужих сил; истинный патриотизм пользуется ими, усвояет их и оплодотворяется ими»(16). Социал-демократическое обращение к русской идее не содержит в себе вызов ни другим народам Российской Федерации, ни мировому сообществу. Именно социал-демократы могли бы содействовать культурной трансформации русской идеи в идею российскую, что, несомненно, ослабило бы действие центробежных сил в нашей стране и укрепило бы российскую государственность. Это возможно при том совершенно необходимом условии, что наши социал-демократы осознают себя российской партией, т. е. частью России, имеющей свою долю в ее историческом наследстве и принимающей ответственность за ее будущее. 

Сейчас, когда России брошен очередной исторический вызов, многое зависит от того, найдет ли она оптимальную форму существования в XXI веке. Вопрос «быть или не быть» России во многом определяется выбором народа того или иного смысла своего бытия. На взгляд автора, адекватным ответом на вызов времени для нашей страны является не бездумное подражание странам «атлантической цивилизации», не соблазнение мнимыми возможностями «евразийства» и, тем более, не воссоздание замкнутой национальной державы, а движение к социальному государству и справедливому обществу. Может быть, Россия не примет демократический социализм как способ организации общественной жизни, может быть, в ней даже не укоренится демократия как форма политического правления. Но вслед за В. С. Соловьевым будем надеяться, что «русский народ не пойдет за теми людьми, которые называют его святым только для того, чтобы помешать ему быть справедливым»(17).  

Выносы:

«Ибо, – как писал В.С. Соловьев, – идея нации есть не то, что она сама думает о себе во времени, но то, что Бог думает о ней в вечности» 

Правда как справедливость, определяющая социальное выражение русской идеи, является одной из ключевых ценностей  социал-демократии 

…Государство, утратившее в общественном сознании верность своей «идее», лишалось, с народной точки зрения, смысла своего существования 

Социал-демократы могут обогатить русскую идею культурным влиянием современной западной цивилизации, оставаясь на своей национальной почве 

В российской истории многократно сталкивались и, по-видимому, еще столкнутся «Русь, ищущая социальной правды, царства правды, с империей, искавшей силы» 

Адекватным ответом на вызов времени для нашей страны является не бездумное подражание странам «атлантической цивилизации», не соблазнение мнимыми возможностями «евразийства» и, тем более, не воссоздание замкнутой национальной державы, а движение к социальному государству и справедливому обществу 

1     Соловьев В. С. Русская идея // Соловьев В. С. Соч.: В 2 т. - М, 1989. - Т. 2. - С. 220. 

2     Там же. - С. 219. 

3     Бердяев Н. А. Истоки и смысл русского коммунизма. - М., 1990. - С. 120-121. 

4     Хантингтон С. Кто мы?: Вызовы американской национальной идентичности. -  М., 2004. - С. 89. 

5     Цит. по: Современная социал-демократия: Словарь-справочник /В.Я. Швейцер; Под общ. ред. А.А. Галкина. – М., 1990. – С. 30.  

6     Там же. 

7     Лосский Н. О. История русской философии. - М., 1991. - С. 42. 

8     Цит. по: Современная социал-демократия. – С. 31. 

9     Бердяев Н. А. Указ. соч. – С. 16. 

10     Чаадаев П. Я. Философские письма // Чаадаев П. Я. Соч. – М., 1989. - С. 21. 

11     Достоевский Ф.  М. Объяснительное слово по поводу печатаемой ниже речи о Пушкине // Достоевский Ф. М. Дневник писателя. Избранные страницы. М., 1989. С. 535. 

12     Бердяев Н. А. Указ. соч. - С. 120. 

13     Там же. – С. 153. 

14     Достоевский Ф. М. Указ. соч. - С. 516, 518. 

15     Шубарт В. Европа и душа Востока. – М., 1997. - С. 308. 

16     Соловьев В. С. Национальный вопрос в России // Соловьев В. С. Соч. – Т. 1. -  С. 291. 

17     Соловьев В. С. Русский  национальный  идеал // Соловьев В. С. Соч. - Т. 2. -  С. 295. 

Сергей Кочеров. www.politvektor.ru

СВОБОДА! СПРАВЕДЛИВОСТЬ! СОЛИДАРНОСТЬ!